Григол Катамадзе начал новую посольскую каденцию в Украине с того же, чем закончил предыдущую – с интервью «Главреду».

За полтора года его отсутствия в кресле Чрезвычайного и Полномочного произошли страшные события в Грузии, Тбилиси и Киеву отказали в сближении с НАТО, а в самой Украине до боли знакомый послу политический кризис «оброс» еще и экономическим. Есть над чем сконцентрироваться в новом-старом статусе…

Господин посол, ваше возвращение в Киев в качестве посла Грузии довольно неожиданно. Что произошло?

Когда я ушел с государственной службы, которой, не скрою, отдал двадцать два года своей жизни, то первые шесть месяцев мне было, конечно, очень тяжело привыкнуть к частному бизнесу. Но потом, работая в одном из самых крупных коммерческих банков, «Банке Грузии», мы начали выстраивать новое направление менеджмента, которое было очень близко к дипломатии. Я этим загорелся, и уже как-то привык к тому, что я делаю грузинское дело, но в частном бизнесе. Не скрою, это – уникальный банковский мир, бесподобные люди работают в «БГ Банке», у которых я научился многому. Потом я узнал о том, что посол Грузии в Украине господин Антадзе переведен на другую работу. Скажу откровенно, где-то внутри у меня что-то екнуло, подумал, не последует ли после этого мне предложение. Я говорю, как есть на самом деле.
 

И буквально через несколько дней после этого сообщения раздался звонок. Очень неожиданно для меня…

Президент лично вам позвонил?

Да. И я на его предложение вернуться не мог ответить «нет». Если честно, я вообще не представляю себе, как люди могут говорить президенту «нет». Особенно в условиях, в которых находится сегодня Грузия.

У меня практически не было времени для размышлений. Я дал согласие, потому что если моей стране я нужен, и нужен в той стране, которую я очень люблю, то другого ответа и быть не могло.

Что вам президент сказал? Какие были установки?

Самый главный момент — это то, в чем, собственно, я согласен с президентом, что для моей страны август 2008 года еще не закончился. Нет ни победы, ни поражения — продолжается борьба. Продолжается борьба за независимость, за сохранение территориальной целостности страны. Эта борьба требует сил всех без исключения. И я подумал так, что в этой борьбе каждый человек должен быть, пусть это громко сказано, но вроде солдата.

Кроме того, когда я уезжал из Украины, то в одном из интервью сказал, что не приму предложения поехать послом в какую-либо другую страну, потому что не чувствовал своих сил. Не чувствовал, что смогу где-то в другой стране приложить максимальные усилия и сделать там все. Не чувствовал бы я там себя комфортно. Правда, я тогда оговорился, что за исключением одной страны. Тогда я не назвал ее, но сейчас могу открыть этот секрет. Я имел в виду Россию, потому что, хоть, может, и некорректно сейчас послу говорить об этом, но настолько много проблем накопилось за новейшую историю наших взаимоотношений, что и с профессиональной точки зрения, и с точки зрения человеческой мне было бы очень интересно там поработать, поскольку я очень люблю преодолевать преграды, строить, не разрушать, и, может быть, когда-нибудь мне действительно представится такая возможность.

Во время той небольшой дипломатической паузы, которая случилась у вас, состоялось кое-что чрезвычайно важное - августовские события, о которых вы уже упоминали. Вы заметили изменения в отношении к Грузии украинцев, как элиты, так и обычных жителей Украины?

Вы знаете, у вас очень емкий вопрос, касающийся не только августовских событий, но и того короткого периода моего отсутствия. Вы знаете, если бы этой паузы не было, ее, наверное, наверняка нужно было бы придумать, потому что за мои годы в дипломатии притупляются чувства и взгляды. Поэтому, уйдя в другой бизнес, я совсем по-другому стал смотреть на многие вещи.

Вы знаете, очень жаль, что в трагедии, которая случилась, не хватило мудрости, прямо скажу, российским политикам предотвратить этот конфликт. Почему я обращаюсь именно к российским политикам? Потому что они представляют большую страну с огромными возможностями. Страну, которая может поставить в любой момент на место любого.

Вы таким образом признаете и вину Грузии?

Таким образом, я говорю, что Россия могла предотвратить конфликт, не входя военными силами на территорию Грузии. Потому что умалчивается один факт. Когда эти события начались, то на административной границе бывшей автономии Южной Осетии и Картлийского региона стояла 58-я российская армия. То есть стояла на территории Грузии, признанной мировым сообществом. Это значит, что иностранные войска уже были практически за шестьдесят километров от Тбилиси. Как должно было реагировать на это, так сказать, любое уважающее себя государство, любая уважающая себя власть?

Многие мне задают вопрос, почему российские войска в конце операции остановились за тридцать километров от Тбилиси, а не пошли дальше? Потому что грузинская армия сильная? Не без этого, хотя понятно, что силы наши были неравные. Она развернулась потому, что в Грузии уже нет Иосифа Сталина, Серго Орджоникидзе, и я могу еще перечислить фамилии, которые были в 1921 году, когда советская одиннадцатая Красная Армия пришла советизировать Грузию. Они первыми подняли флаг и докладывали телеграммой в Кремль, что над Тбилиси реет красное знамя победы и так далее. Вот самая главная опора, которой не было на сей раз. Иначе, я думаю, и в Тбилиси пришли бы, и в другой город. Поэтому, мое глубокое убеждение, что российские войска и российские военные должны уйти с территории Грузии, пересечь в обратном направлении государственную границу Грузии, которая признана мировым сообществом на момент распада Советского Союза в 1991 году. И мы в своей стране наведем порядок, в Грузии будут жить одинаково хорошо все национальности так, как они жили все время испокон веков.

 Наведете порядок, значит добьетесь возвращения Южной Осетии и Абхазии к Грузии?

Разумеется, российские войска уходят, пересекают границу, восстанавливается статус-кво, ситуация, при которой ни на территории Грузии, ни в Южной Осетии, ни на территории Абхазии не будет иностранных войск. Кстати, в протоколе, в соглашении, которое было подписано между Грузией и Россией, если мне не изменяет память, в 1999 году, там четко было записано: вывод российских военных баз, которые были на территории Грузии…

Да, в 1999 году на саммите в Стамбуле…

Да. И там четко было записано, что этот процесс означает полное отсутствие иностранного военного контингента на территории Грузии. Имеется в виду в этом случае российского. Мы и с осетинами, и с абхазами очень спокойно найдем общий язык для того, чтобы сосуществовать на этой территории, как это происходило исторически и без лишнего вмешательства. Россия уже полностью потеряла возможность быть посредником в этом конфликте.

 
Что касается непосредственно вашего вопроса об отношении украинцев к Грузии. Я, наверное, начну с простых людей. Слава Богу, что в этот период времени у меня была возможность общаться с очень многими людьми, простыми украинцами, я ездил в общественном транспорте и так далее. Во всех случаях, за исключением каких-то явно ангажированных моментов, все говорили о том, что вы абсолютно справедливо отстаиваете свою позицию. Мол, мы с вами, вы должны держаться, России и ее войскам нечего делать на территории Грузии. Даже, если допустить ситуацию, что грузинская власть использует силу, то на своей территории она вправе это делать. Но военным путем вторгаться на территорию другого государства и называть это «принуждением к миру», это уж слишком. Поэтому, думаю, что это очень опасный был прецедент.

И что же, никто из украинских собеседников вам ни разу не сказал, что, мол, «Саакашвили же первый начал», как доказывали российские телеканалы?
 

Вы знаете, что самое интересное, я не скрою, много людей говорили о том, что да, вам нужно было все же терпеть до последнего. Вот держаться до последнего и не реагировать. Но это проще сказать. Вы понимаете, во-первых, я уже сказал, что российская пятьдесят восьмая армия уже была на территории Грузии. По состоянию на шестое августа их войска уже были на административной границе. Это раз. Второе, мы специально провоцировались. Другой вопрос, мы поддались или не поддались на эти провокации. Но это не были провокации в виде словесных заявлений или выступлений по телевидению, а были обстрелы с территории Цхинвали грузинской территории. Кстати, многие не знают, что бывший глава временной администрации Южной Осетии Дмитрий Санакоев, во время первого конфликта в начале девяностых был полевым командиром. Он с оружием в руках воевал на, скажем, противоположной стороне. Потом он там был, в непризнанной этой республике, во власти, был министром обороны там и так далее. Но со временем он понял, это тупик. Возглавил временную администрацию, и вот на той территории, которую он контролировал, за последний год наблюдался просто бум строительства. Новые современные дороги строились, школы, больницы, гостиницы, бизнес начал развиваться, газ подводился, водопровод строили. В 2007 году из Киева туда ездили несколько человек, в том числе и осетины, которые живут в Украине, и были удивлены, как это возможно.

И с другой стороны, там, где сепаратистский режим правил в Южной Осетии - полная нищета, никак не скажешь, что это двадцать первый век. Это сейчас много говорят, что россияне вкладывают туда инвестиции, собираются что-то делать. Ну, если делают, то хорошо, но так ли это?

Но к чему я это рассказал? А к тому, что если в Южную Осетию мы вкладывали десятки миллионов денег для того, чтобы реабилитировать этот регион, то, согласитесь, наверное не для того, чтобы потом через год начать военные действия и все это разрушить. Это было бы глупо, не правда ли?

Конечно, нам очень сложно доказать свою правоту – у российских властей намного больше возможностей. Но Грузия очень доступна. Скажем, украинские журналисты всегда могут приехать, посмотреть своими глазами, что происходит и как развивается страна. Поэтому, мне кажется, что это была роковая ошибка допущена. И я все же считаю, что роковая ошибка была допущена, прежде всего, со стороны России.

Я не буду кривить душой, наверняка, есть и наши ошибки. И я считаю, что очень много ошибок мы допустили на заре нашей независимости. Когда мы, возродив независимое государство, по неопытности, эмоционально сделали очень много ошибок, которые и сегодня расхлебываем. Но сейчас больше нет сил ждать и смотреть, как стреляют и убивают мирных жителей, как выкрадывают людей… Вы знаете, четыре года назад я привозил в «Артек» детей из Осетии - грузин и осетин. Эти дети в возрасте двенадцати лет первый раз увидели море, но это еще ничего. Но то, что эти дети рассказывали, что для них, детей, стрельба канонады - это как колыбельная… Какое поколение осетин мы хотим вырастить? И совершенно дико было, когда местная власть, сепаратистский режим узнали, что детей с помощью грузинского посольства привезли отдыхать. Они начали преследовать их родителей! Это настолько дико слышать в двадцать первом веке! И они говорят, что думают о своей нации, о ее развитии, о будущем своих детей. Они думают только об одном: каким образом нажиться на этой беде. И чем дольше это будет продолжаться, тем лучше для сепаратистского режима, для тех, кто им способствует, кто их снабжает оружием и так далее.

Кстати, вы сказали, что это была роковая ошибка России, но тем не менее, многие эксперты склоняются к мнению, что свои задачи с помощью конфликта в Грузии она в принципе решила. Она отделила Южную Осетию и Абхазию, и она не допустила Грузию, а заодно и Украину, ближе к НАТО. И я думаю, ни для кого не будет секретом, что имидж президента Грузии в странах - членах НАТО и Евросоюза сильно пострадал.
 

Ну, во-первых, на долгосрочную перспективу Россия проиграла. Мы останемся соседями, но в исторической памяти народа этот конфликт останется уже агрессией. Как бы потом историки не смягчали это. Что касается того, отделила или не отделила Россия Южную Осетию и Абхазию. То, что Россия нарушила нормы международного права, в том числе и Устав Организации Объединенных Наций, это бесспорный факт. Россия в одностороннем порядке признала независимость непризнанных республик, а дальше что? Ну, де-факто она, наверное, считает, что она отделила их от территории Грузии, но, наверное, согласитесь и вы, и ваши читатели, и все остальные, что мы, я в этом случае имею в виду не только грузин, но и всех, кто родился, вырос, живет и жил в Грузии, никогда не смиримся с тем, что территория Грузии будет усечена.

Что касается ПДЧ, я не думаю, что тут можно поддерживать тех аналитиков, которые считают, что в связке шли наши две страны, и что из-за событий в Грузии и Украина пострадала и не получила ПДЧ.

Понимаете, я думаю, что это огромная ошибка европейских политиков: если бы они в Бухаресте приняли окончательное и честное решение и предоставили ПДЧ Грузии и Украине, то тем самым дали бы нам возможность мирно разрешить проблему Южной Осетии и Абхазии. И ничего, да, была бы риторика, но дальше этого ничего бы не пошло со стороны России, я в этом убежден.

Можно сказать, что они подтолкнули президента Грузии к силовому решению, потому что отдельные страны - члены НАТО то и дело твердили, что мы не можем дать ПДЧ стране, у которой есть два замороженных конфликта?

Вы знаете, я думаю, что они подтолкнули Россию.

Дали ей карт-бланш?

Абсолютно. Они подтолкнули Россию, сказали, да, нужно считаться с Россией. Ага, если надо считаться с Россией, значит, тогда считайтесь. Считайтесь и с тем, что будут бомбить, будут воевать, будут отторгать территории, затем будут отключать газ Европе, и можно дальше, наверное, продолжать этот список, и что еще может произойти, никто не знает. Потому что если бы в Бухаресте было принято однозначное решение дать ПДЧ Украине и Грузии, то я убежден в том, что не было бы и начала января 2009 года — газовой проблемы, не говоря уже об августе в Грузии.
То есть Бухарестский саммит, события в Грузии и газовая война – все это звенья одной цепи?

Я убежден в этом.

Тогда, очевидно, нам следует либо ждать продолжения со стороны России, либо отказываться от задекларированного курса?

Вы знаете, сегодня на российских сайтах я прочитал, что Черноморский флот РФ приведен в боевую готовность и ожидает команды выдвинуться на Грузию. Я не знаю, насколько это соответствует действительности, но если это так, то готовится очередная провокация. Поэтому, вы знаете, слава Богу, что есть Украина - страна, которая очень эмоциональная, не менее эмоциональная, чем мы, но с хорошим опытом. Вы вначале девяностых годов, когда провозгласили независимость, не наломали тех дров, которые наломали мы. Вы смогли избежать подобных проблем, поэтому вы сейчас очень мягко – а у меня есть с чем провести параллели - проходите эту грань, мягко проходите по этому лезвию, чтобы не сорваться в российско-украинских отношениях на более опасный уровень. Надеюсь, что российским политикам хватит в этом плане выдержки и мудрости, чтобы не доводить отношения с Украиной до такой степени, как у нас.

Но вы видите, что получается: Москва показывает на постсоветском пространстве два примера. Один пример — это Молдова, где президент не стремится в НАТО и Россия оставила Приднестровье в покое, то есть не ведет даже речи о каком-то его отделении от Молдовы. И второй пример, это Грузия, где президент декларирует курс в НАТО. То есть, возможно, Грузии следовало бы задуматься об этом и сменить внешнеполитическую линию ради спасения территориальной целостности государства?

Во-первых, я искренне желаю молдавским друзьям, чтобы они эту проблему решили и объединили страну. Я несколько лет был послом по совместительству в Молдове, знаю эту проблему, и искренне хочу, чтобы они смогли добиться результата. Хотя на сегодняшний день все познается в сравнении. Если говорят, что там нет сегодня войны и нет провокаций, то это не значит, что ее не может быть завтра. Завтра может оказаться так, что России что-то придется не по душе, и будут провокации.
То есть вы считаете, что курс страны тут ни при чем?

Абсолютно ни при чем. Нам тоже российские партнеры говорили о том, что, откажитесь от членства в НАТО, объявите нейтралитет, но гарантий никто не давал.
Финляндия тоже в свое время нейтралитет объявляла, и мы знаем, что из этого получилось…

Да, к тому же вы знаете, что курс на вступление в НАТО - это не решение Президента Саакашвили. Общеизвестно, что мы провели референдум, и более семидесяти трех процентов поддержали этот выбор. Я общался с простыми людьми, крестьянами моей деревни в западной Грузии, недалеко от Кутаиси, которые, понятно, смотрят телевизор, читают газеты, общаются и так далее. И вот когда этот вопрос возникает, люди говорят, что они за то, чтобы Грузия была в Европейском Союзе и в НАТО. А почему? Есть конкретные примеры. В западной Грузии после ухода российских войск осталось военное снаряжение, ракетное топливо, которое мы не в состоянии были утилизировать. Если бы все так и осталось, могла бы произойти экологическая катастрофа, которая бы снесла с лица земли всю западную часть Грузии. И кто помог нам в этом? НАТО. И таких примеров много.

А у населения Грузии после конфликта в августе не сложилось впечатления, что НАТО, к которому они стремятся, не такое уж хорошее и надежное, как им представлялось, а сейчас еще и возобновило диалог с Россией. Не упал ли рейтинг этой организации после тех событий?

У меня нет таких данных. Но я думаю, что люди в Грузии образованные, хотя, когда смотришь некоторые российские передачи, там постоянно хотят показать грузин идиотами. Недавно, например, смотрел один документальный фильм, где говорилось о том, что грузины даже не знают, что «черный ящик» самолета на самом деле даже не черный и не квадратный… Я же хочу сказать, что грузины очень образованный народ и понимают, что есть реальные вещи. А именно - мы не являемся пока членами НАТО и, естественно, НАТО не могло оказать нам военную помощь.

Но реально люди понимают, что Европа и Америка сыграли свою роль в разрешении конфликта, возвысив свой голос против вопиющих действий со стороны России. Но другое дело, как дальше будут развиваться события. Я думаю, что Европа допустит грубейшую ошибку, если не доведет до логического завершения процесс восстановления территориальной целостности Грузии. Если этот процесс не будет завершен, то последует цепная реакция для всей Европы. И Европа должна понимать, что Грузия с этой своей проблемой не находится где-то в стороне. Это настолько близко к Европе, и настолько взрывоопасно, и настолько небезопасно для Европейского континента, что она должна возобновить с Россией диалог. Я думаю, что и нам нужно вести диалог с Россией. Но этот диалог должен быть очень конкретным, с четким пониманием того, что есть вещи, которые нельзя переступать. В этом случае, в нашем диалоге с Россией есть красная линия, за которую мы не отступим, — это территориальная целостность, наша независимость и наш евроатлантический курс. Все остальные вопросы обсуждаются.
Вы знаете Михеила Саакашвили с 1985 года. Как бы вы могли объяснить то, что именно с ним больше всего связывали надежд на возобновление территориальной целостности страны, и именно при нем территориальная целостность страны оказалась нарушена?

Не согласен. Сейчас ситуация полностью оголена, и это хорошо с той точки зрения, что уже никто не скажет «ведите переговоры с Россией», потому что все увидели, что с Россией невозможно вести на эту тему переговоры.

К тому же, согласитесь, сепаратистские режимы в Южной Осетии и Абхазии тоже непоследовательны. Абсолютно непоследовательны. С одной стороны, они объявляют независимость, но с другой, с воззваниями обращаются в Государственную думу, чтобы их приняли в состав России. Чего они хотят? Независимости, или стать частью России? Если они хотят стать частью Российской Федерации, почему территория Грузии, исконная территории Грузии, без согласия грузинского народа должна стать частью другого государства? Сегодня еще не придуманы такие нормы, не написаны такие учебники, по которым такое возможно. Если это право силы?.. Ну, вы знаете, не всегда сила — это танки. Есть еще сила, которой, я думаю, у грузинского народа хватит. В том числе в отношениях с Россией. Поэтому, я думаю, что перед президентом Саакашвили сейчас открылись еще более уникальные возможности: эту обостренную ситуацию сейчас никак нельзя притуплять, ее нужно все больше и больше активизировать.

Любая война заканчивается тем, что потом ведутся переговоры. И каждый старается добиться своего результата. Мы не настаиваем на том, чтобы у кого-то что-то отобрать. Мы не настаиваем на том, чтобы несправедливо решить этот вопрос. Мы хотим справедливого решения осетинской и абхазской проблемы. Но решать ее надо. В случае Осетии, то там на сегодняшний день проживает пятьдесят тысяч людей вместо трехсот тысяч, которые жили там раньше. Или сто пятьдесят тысяч вместо полмиллиона, которые раньше жили в Абхазии. И никто не спрашивает мнение тех людей, которые испокон веков, из поколения в поколение строили там дома, обустраивали, осушали болотистые места в Абхазии, потом обживали это все. Их просто бессовестно оттуда в один прекрасный день взяли и выгнали, и не спрашивали, чьи это территории.

Я не хочу проводить параллели, но в Грузии был царь Давид Строитель, при котором Грузия была мощным государством. Но для того, чтобы построить это мощное государство, Давид Строитель, к сожалению, пролил кровь тоже. Но он достиг того, что Грузия расцвела. И сегодня вы не увидите нигде, чтобы Давида Строителя вспоминали как кровопийцу, как человека, который проливал кровь и так далее. Сегодня его вспоминают как Давида Строителя, который превратил страну в мощное государство. Поэтому, я думаю, что история расставит оценки. Зная Михеила Саакашвили много лет, могу сказать, что он искренне хочет, чтобы эта страна была сильным государством. Сильным не в смысле воинствующим, а сильным во всех отношениях: с точки зрения обороноспособности, с точки зрения экономики, с точки зрения духовного развития. Чтобы развивалась наша страна, и я очень хочу, чтобы у него это получилось. Не веря в это, я бы не принимал решения вернуться на государственную службу.

Вы знаете, в какой-то момент Украина и Грузия действительно получили шанс стать реальным примером для остальных стран постсоветского пространства. Вам не кажется, что сейчас ситуация в обеих странах настолько шаткая, что они не то что выглядят не привлекательными для остальных постсоветских республик, но еще и способствуют усилению российского влияния на территории последних? И, как свидетельствуют последние примеры - Армения, которая выражает готовность перейти на российский рубль в обмен на выгодный российский кредит, Киргизстан, который «выставляет» со своей территории американскую базу после переговоров Медведева и Бакиева опять-таки по российскому кредиту – Россия не желает останавливаться на достигнутом.

Ну, вы знаете, я думаю, что Грузия или Украина не имеют в этом смысле значения. Каждая страна выбирает свой путь развития. В том числе перечисленные вами страны сами решают, как и каким образом развиваться. Решение Грузии — это евроатлантическая интеграция. Украина - это европейская страна, и с этой точки зрения - геополитической и ментальной - говорить о том, что Украина должна быть в Европе, наверное, неправильно. Быть в Европейском Союзе, да, логично. Поэтому, разумеется, Россия большая страна, с большими амбициями, она считает, что ее влияние должно распространяться как бы на все пространство бывшего Советского Союза. А мы считаем, что наше место в Европейском Союзе. И мы считаем, что мы готовы не только сами обогатиться, но и обогатить во всех отношениях и Европу.

Еще один момент. Августовский конфликт был своеобразным моментом истины: Грузия смогла определить, кто ее друг, кто просто наблюдатель, кто недруг. Вы знаете, что ситуация в Грузии в какой-то момент заострила и без того острый политический кризис в Украине, когда разные политические силы никак не могли сформулировать единую позицию вокруг произошедшего. Президент и премьер фактически оказались по разные стороны баррикад. Юлия Тимошенко перестала после этого считаться другом в Грузии?

Вы знаете, я могу вам с уверенностью сказать - и это не просто дипломатия - исторически так сложилось, что Грузию и Украину связывает многовековая испытанная дружба. И, несмотря на разногласия между политическими оппонентами в Украине эти чувства по отношению к моей стране одинаково испытывают все. Это мои ощущения и моя убежденность. Убежден, что Юлия Владимировна Тимошенко всегда будет другом Грузии. Более того, я сделаю смелое заявление: несмотря на то, что произошло, вряд ли вы от грузин услышите какую-то ненависть по отношению к русским. Грузины по своему характеру, извините за это слово, не желчны. Конечно, жаль, что вашими политиками не было достигнуто договоренностей по поводу единой позиции по ситуации в Грузии. Но тут есть один очень важный момент, который нельзя не отметить. Президент Украины был тем лидером, который инициировал приезд в Грузию нескольких президентов в очень сложное время. Вы знаете, часто говорят, что вот такой-то лидер слишком мягкий, надо, чтобы стукнул кулаком. А потом, когда какой-то лидер стукнет кулаком, говорят, что он деспот, диктатор. Вот я бы хотел спросить тех, кто постоянно критикует, знает ли кто-то рецепт, где эта золотая серединка, которой нужно придерживаться?

И все, кто осуждает Грузию, или руководство Грузии за разрешение проблемы Южной Осетии и Абхазии, знают ли они рецепт правильного решения? Знаю, что очень многие люди читают «Главред», поэтому посредством вас я бы хотел обратиться ко всем, в том числе аналитикам, чтобы посвятить «круглый стол» этой проблематике. И я был бы очень признателен, если бы такая дискуссия состоялась, потому что во время спора всегда будут рождаться очень интересные идеи. Я буду просто беспредельно признателен всем, кто откликнется на это предложение.

Есть мнение, что после того как президент Ющенко инициировал поездку президентов в Грузию, он в восприятии Кремля перешел ту последнюю черту, после которой нет дороги к нормальному диалогу. В Тбилиси осознают цену, которую Ющенко заплатил за свою инициативу?
Черту перешли шестого августа 2008 года. Эта черта - государственная граница Грузии, которая проходит по Рокскому тоннелю, и эту черту переступили вооруженные силы Российской Федерации.